Жизнь штука сложная и случается в ней всякое. Бывает же так, что сначала идешь в одну сторону - и это оправданно, а потом приходится двигаться в совершенно другую. И тоже по вполне объективным обстоятельствам. Вот и белорусскому президенту Александру Лукашенко доводится проделывать все то же самое, хотя он и так сложившийся мастер лавирования - любая балерина обзавидуется. Так что разворот на 90 и даже на 180 градусов для батьки отнюдь не в диковинку.
Сначала, не один год, он "прибивал" в стране все не только националистическое, но и хоть немного патриотическое. Речь, фактически, шла о сознательном искоренении белорусской идентичности. А потом пришла война (слава богу - пока не в Беларусь) и российские соседи задумались - а что они сумеют противопоставить потенциальной российской экспансии? В Казахстане долго не думали, а взяли да и перешли на латинский алфавит. От греха подальше.
Пришлось шевелиться и белорусским властям. Пошли различного рода послабления, пусть и не очень заметные, но все же. Там не разогнали тот митинг, который раньше бы закатали под асфальт, тут не наказали и не одернули, а еще где-то и вовсе одобрили. И параллельно шел и другой процесс - постепенное выдавливание из силовых и вообще государственных структур тех, кто лояльно настроен к Российской Федерации. Так называемых агентов влияния.
Дошла очередь и до многострадального белорусского языка, который с каждым годом звучит все реже и тише. На встрече с работниками "Беларуськалия" Наталья Качанова, возглавляющая администрацию президента, заявила - на национальном телевидении доля контента на родном языке будет доведена до одной трети. Принятие соответствующих квот уже запланировано. При этом глава АП не забыла подчеркнуть, что Беларусь - страна миролюбивая, а российский народ - братский.
Конечно, кому-то вопрос телевизионного вещания может показаться не таким и важным. Но все же это один из действенных инструментов для того, чтобы граждане не забывали в каком государстве они проживают. Не путали его с одним из регионов РФ. Подобное заблуждение обходится слишком дорого, а в качестве оплаты принимается только кровь.